Ужасы, по академическому определению киноиндустрии, все еще являются низким жанром. Так, Американская киноакадемия, решающая, кому достанется премия «Оскар», за 100 лет существования номинировала на «Лучший фильм» только шесть фильмов ужасов. Хотя на деле ситуация давно изменилась: хорроры эволюционировали, пройдя долгий путь от плохой картинки и выпрыгивающих на зрителя монстров до тонких, умных метафор о жизни, любви и смерти. Киноакадемия не спешит признавать новые смыслы, подходы и художественные решения, однако зрители тянулись к жанру на протяжении всей его истории.
Вопреки стереотипам, ужасы нравятся и мужчинам, и женщинам, их смотрят все – молодые и старые, пугливые и решительные. В 2017 году хорроры впервые в истории собрали бокс-офис в районе 1 млрд долларов, а в 2020 получили наибольшую долю кассовых сборов, обогнав такие жанры, как боевик, фантастика и мелодрама.
Как это работает? Страх – часть эволюционного механизма, который помог нам выжить, как виду. Да, это не самая приятная, но необходимая нам эмоция, которая работает как предупредительная система. Если нечто обладает рядом параметров, гипотетически представляющих опасность для здоровья и жизни человека, организм подает соответствующие сигналы и человек начинает бояться. Эта биологическая реакция, которая контролируется гипоталамусом, называется «бей или беги». Сам гипоталамус регулирует выработку гормонов в эндокринной системе и помогает всем органам скоординироваться, когда действовать нужно быстро. Именно благодаря этому наши предки спасались от тигров и мамонтов: в организме выделялся адреналин, разгонял пульс, поднимал кровяное давление и давал энергию для работы мышц, а кортизол страховал на случай, если неприятная ситуация затянется.
Мы смотрим фильмы ужасов и можем нервничать, потеть, вжиматься в кресло. Может учащаться пульс, дыхание. Могут расширяться зрачки. Но при всем при этом мы не убегаем из кинозала и не ломаем телевизор. Потому что понимаем, что фильм – это контекст опасности, не представляющий опасности на самом деле. Мозг эволюционировал и научился реагировать именно на контекст, а не просто подчиняться стимулам. Проще говоря, с одной стороны мозг понимает, что мы видим что-то страшное, а с другой – анализирует ситуацию и осознает, что на самом деле нам ничто не угрожает.
Когда фильм кончается, мы понимаем, что миновала даже условная угроза. В этот момент активируется парасимпатическая нервная система, которая отвечает за отдых и расслабление, а также высвобождает дофамин. Выходит, что смотря хорроры мы моделируем опыт преодоления опасности, за что получаем от мозга вознаграждение в виде дофамина, а значит, удовольствие и облегчение.