Казахстан гордится своим стремлением к гендерному равенству в политике, растущим числом женщин в парламенте и ролью, которую они играют в бизнесе. Впрочем, все эти достижения сомнительны.
В действительности в руководстве страны женщин по-прежнему почти нет, а среди депутатов парламента их доля не достигает и трети, передает finprom.kz.
Кроме того, результаты последних парламентских выборов дали понять, что вместо комплексного подхода к представительству женщин в политике власти предпочитают частичные реформы и ратификацию международных конвенций, создавая лишь образ для международных стандартов.
Например, гендерное равенство является одной из ключевых целей программы устойчивого развития ООН, которую Казахстан подписал и реализует в целях глобального развития, подчеркивая, что ориентиры программы полностью совпадают с приоритетами РК. Напомним, цель предусматривает обеспечение полного и значимого участия женщин и равных возможностей для лидерства на всех уровнях принятия решений в политической, экономической и общественной жизни.
В Казахстане доля представительства женщин в мажилисе (нижняя палата парламента) росла на протяжении последних 25 лет и всегда находилась примерно на одном уровне со среднемировым показателем, а в 2012 году превысила его во второй раз за 24 года и с тех пор не снижалась. Тем не менее это все еще обескураживающе мало по сравнению с численностью мужчин.
Например, по информации «Межпарламентского союза» и «ООН-женщины», Казахстан занимает лишь 69 место в мировом рейтинге по доле женщин в однопалатных парламентах или нижней палате парламента в 2021 году. Швеция — едва ли не главная страна, твердо придерживающаяся равных прав для мужчин и женщин, заняла лишь седьмое место с 47% женщин. На первом месте оказалась Руанда, страна в Восточной Африке: женщины там занимают 61,3% мест в нижней палате национального законодательного органа.
Впрочем, причина такого высокого представительства женщин в руководстве Руанды достаточно трагична: после геноцида 1994 года против народа тутси в стране было убито 20% мужчин. Документы показывают, что сразу после геноцида население Руанды на 60-70% состояло из женщин.
В 2021 году в 107-местный мажилис парламента Казахстана было избрано 29 женщин, что составляет 27% от общего числа депутатов. Это та же пропорция, что и пять лет назад, во время предыдущего обновления парламента в 2016. При этом между этими двумя выборами в Казахстане были проведены законодательные реформы, которые ввели квоту в 30% для женщин и молодежи в партийных списках.
Решение о введении этой «комбинированной» квоты попало под огонь критики, которая утверждала, что две демографические группы (женщины и молодежь), нуждающиеся в поддержке друг друга, вместо этого были вынуждены бороться за места. В итоге слабый закон о квотах ожидаемо не позволил добиться прогресса в увеличении доли женщин, избранных в 2021 году.
Более того: среди 22 двух членов правительства присутствуют всего две женщины. Эти должности достались министру здравоохранения Ажар Ганият и министру труда и социальной защиты Тамаре Дуйсеновой.
Если рассматривать гендерный состав государственной службы в общем, данные от 2018 года показывают, что доля женщин на государственной службе составляет 55%. Однако здесь есть свои нюансы: за редким исключением они не занимают там ключевых позиций. Женщины в основном не на политической, а на административной службе. Но даже на административных должностях руководящие посты занимают всего 4%.
Среди политических государственных служащих доля женщин в 2021 году составляла 9,1%. С 2000 года этот показатель увеличился всего на 0,3 п. п. Тем не менее бывали периоды, когда показатель был как выше, так и заметно ниже. Например, в 2003 и 2018 годах доля женщин достигала пиков в 11,1% и 11,7%, а в 2019 составляла всего 7%.
Доля женщин в маслихатах, органах местной власти, также невелика, но больше, чем по другим приведенным показателям. Например, в 2021 году среди более чем трех тысяч представителей маслихатов женщин насчитывалось 998 (30%). В то же время десять областей (кроме Атырауской, Карагандинской, Кызылординской и Туркестанской) превысили порог в 30%.
