У каждого дома, каждого поселка свои секреты и аул «Болашақ» в нашумевшем хорроре «Дәстүр» тому подтверждение.
Фильм режиссера Куаныша Бейсека не только внезапно вырвался в лидеры зрительского проката в начале года и сейчас вызывает полемику, претендуя на несколько наград от Ассоциации кинокритиков Казахстана. Сам режиссер, автор иронично-бьющих по общественным черным дырам так запомнившихся клипов группы «Ирина Кайратовна», не новичок и в кинематографе, «Дәстүр» — его второй полнометражный фильм. На этот раз, взяв за основу популярный у молодого поколения жанр хоррор режиссер вместе со своей командой постарались вплести в привычные жанровые элементы национальный и социальный контексты с темой физического насилия и нивелирования отдельных устаревших традиционных форм, потерявших свои ценности.
Казахскому кинематографу нового десятилетия свойственно не только критическое отношение к действительности, появились ряд авторских картин, пересматривающих и некоторые старые обычаи (например, «Баурна салу» реж. А.Кучинчереков или «Ореховое дерево» реж. Е. Нурмухамбетов и др.). Но, чтобы эта тема была по-авторски проработана в коммерческо-успешном фильме, вижу впервые.
Почти документально с эффектом домашнего видео режиссер с оператором (Азамат Дулатов) начинают знакомить нас с жизнью аула. В сцене школьного выпускного в стилистике домашней съемки в параллельном монтаже сначала предстает такое знакомое: линейка у школы, парадные речи акима и учителей, провожающий колокольчик, а за закрытыми дверьми школы проступает невидимая изнанка: булинг над школьником, и денежный сговор между властью и пострадавшим.
Показ дальнейших параллельных антитез силы и беспомощности, лжи и правды, продажи и покупки, смерти и мщения выстраивают эту конструкцию секретов и зла «болашаковцев». Где главный герой — типично сложившийся в сознании сынок-отморозок богатенького папеньки держит под прессингом местных молодых ребят. Жестокость, грубость и распущенное уродство героя противостоят нежной хрупкости и серьезности героини. А общие планы в документальной зарисовке степи, беспомощно вращающихся ветряных мельниц, развалившихся стен домов, старых панцирных кроватей словно создают ощущение собирающихся спрятанных сил. Так как в дальнейшем роль жестокого, балованного бездельника, совершившего насилие, лишь начало движения зла.
Ведь все, что есть в фильме искреннего, мечтательного, смелого и светлого в лице тоненькой девушки в воздушном платье сначала грубо растлил один, а потом в сговоре с той же позиции силы, денег в своем средневековом мышлении совершают старшее поколение. Аким, родители парня и девушки играют свои роли хозяев в этом положенном ритуальном спектакле сокрытия: покричав и порыдав, за баранов и машину продают девушку, становясь, по сути, преступниками куда более бездушными. И сцена в ритмичной яркой нарезке отдельных действий музыкально-песенного ряда: молчаливого согласия рук, баранов, денег, продажи, свадьбы, — так гротескно усиливает реальный ужас происходящего. Словно беспомощность перед насилием касается не только физической, но больше морально-психологической стороны.
Один из лучших психологических портретов старших в фильме — отец героя в замечательном исполнении Алдабека Шалбаева, подобен образу мумифицированного закаменевшего временем успешного и уважаемого в ауле человека, который тащит на себе: землю, дом, традиции, семью, деньги, хозяйство в какой-то слепоте к близким. Сцена, где он, поймав ворующего акима в капкан, хохоча едет по дороге, а потом резко останавливается, пьет коньяк и вытирает слезы уже от горя, словно понимая цепочку всех событий, грустна и страшна. Оттого, что деньги, сила и власть могут превратить нормального человека в потворствующего жестокости.
Но, к сожалению, вторая часть фильма, которая должна довести эту мысль к трагедии молодого героя и общества неожиданно меняет свою траекторию. Пространство среды аула переносится в дом. Документальная манера сменилась технической эквилибристикой камеры, которая словно отдельно сама по себе красуется, то, не дотягивая в повторении сцены зарубежного хоррора, то заставляя героев двигаться в направлении к ней, то в кульминационной сцене прыгая, не поспевая за злым духом. В дополнении с отсутствующим смысловым рисунком монтажа, обещанный хоррор больше напомнил мне детскую комнату страха, где по ходу движения вагонетки отдельно показывались в свете какие-то фальшивые страшилки. Проблематика двойных стандартов и человеческой природы зла растворилась в желании удивить спецэффектами, манерностью, криком, движением на камеру, где на самом деле должны были бы работать другие приемы: освоение пространства дома, образов, деталей, предметов, звуков и шумов, выверенного монтажа и ритма. И острота первой половины фильма исчезла. И тем обиднее, что сама идея через жанровую форму раскрыть социально-психологический портрет варящегося в своем перебродившем соку общества, была смещена к изгнанию демонических сил, а в финале оказалось, у парня просто «крышу снесло».
У каждого дома, аула «Болашак», города и даже столицы свои секреты и открытое освещение сегодня суда над бывшим министром страны тому подтверждение уже не в кино, а в жизни. И этот мир человеческого насилия и безответственности становится пугающим с кровью и горем. И это уже не постановка. И хотя фильм «Дәстүр» далеко не идеален, но благодаря рефлексии его создателей – он в коммерческом плане один из первых национальных кинопроектов, который не просто отражает, а предпринимает попытку поиска истоков этого насилия. Потому как и сам Куаныш Бейсек вместе со своей командой, показывая это, словно хочет сказать: «Посмотрите на себя и что вы делаете», — для него его герои, люди и их поведение несут отпечаток патологии нравственной, с почти гоголевскими «мертвыми душами», с атмосферой обывательской наживы, с пороками, ставшими нормой. «Дәстүр» — это история о человеческой безответственности, коллективном страхе, фальшиво-прикрытом традиционным сговором, где судьба молодых героев фильма выступает ристалищем борьбы не просто неведомых начал (что слабо и неуклюже сделано), а больше человеческой природы архаичного сознания (что просто не хватило довести до конца).
Автор: Инна Смаилова, киновед, член ФИПРЕССИ и Ассоциации кинокритиков Казахстана