Как получилось, что правильный ислам и традиционные ценности оплота духовности, Южного Казахстана обернулись непростой социальной, демографической и экономической ситуацией в регионе?
Известный политолог Данияр Ашимбаев в своем телеграм-канале рассуждает о противоречиях, явных и не очень, в неофициальной доктрине развития Южного Казахстана, дословно:
«Когда государству потребовалось сформулировать критерии «правильного ислама» (в основном – для борьбы с радикалами), муфтият традиционно дистанцировался от этой задачи. И в итоге в ходе сложной работы госорганов, спецслужб и богословов 15 лет была введена концепция, что каноническим исламом является ханафитский мазхаб, коего всем и надо придерживаться, ибо он «самый миролюбивый» (он, кстати, есть и у талибов, но они таких определений избегают).
В итоге в основу государственной религиозной политики и было положено «классическое определение» и оно же было вписано в «национальный культурный код», хотя (а) подавляющая масса населения в принципе нерелигиозна, (б) в моду у элиты периодически входят то салафизм, то коранизм, то суфизм, а в последние годы растёт запрос на тенгрианство, весьма специфически толкуемое, (в) население, особенно молодёжь, приходит в культивируемую государством религию за «справедливостью», там её не находит и оперативно попадает в радикальные группы, которые, как известно, имеют тесные связи с организованной преступностью с одной стороны и правящими элитами – с другой.
В итоге неадекватное понимание традиций и религиозных норм создаёт государству и обществу постоянную головную боль, которую пытаются лечить не понимая сути проблемы.
И в-четвертых, южные регионы в годы независимости были провозглашены зоной особой духовности, но что мы имеем по факту?
Туркестан и соседние регионы лидируют по численности населения, по рождаемости, по бедности, по размеру теневой экономики и по коррупции. Высокая рождаемость сопровождается, во-первых, нехваткой социальной и образовательной инфраструктуры и соответствующих кадров, во-вторых, ростом социального иждивенчества и, в-третьих, высоким уровнем жестокого отношения к детям и педофилии. Не будем забывать и о огромных инвестициях в «духовность»; соответствующие проекты, как известно, отличаются не только коррупционным душком и низким качеством, но и отсутствием вкуса и логики.
Фактор сакрализации региона оказывает не только позитивное, но и заметное негативное влияние. Имея огромные перспективы для развития при адекватном подходе, области превращаются в чёрные дыры для бюджета при самовоспроизводстве бедности и неграмотности.
Население южных регионов имеет высокий уровень трудолюбия, предприимчивости и социальной мобильности, но политика – увы! – основана на других факторах. Я бы даже поспорил по поводу тезиса о том, что юг – родина трайбализма, ибо практика показывает несколько иную картину».
