Очередным ЧП ославилась казахстанская армия. Потасовка с сослуживцем едва не стоила солдату-срочнику из Актобе жизни. Сей факт воинское командование предпочло не выносить из казармы…

Экстремальная уборка

Как сообщила семья пострадавшего медиа-порталу Caravan.kz, вопиющий случай произошел утром. Тогда выяснилось, что мыть полы может быть опасным для жизни.

В солдатской казарме 30238 воинской части дневальный по роте рядовой Богдан Гринишин почти домыл пол. В то самое время его сослуживец Алихан Далабай сновал по свежевымытому покрытию, невзирая на труды молодого человека.

Не выдержав пренебрежительного отношения, дневальный попросил Далабая «не ходить по чистому полу, хотя бы пока не высохнет вода». На эту просьбу бывший морпех более старшего призыва отреагировал неоднозначно — сначала ударил в живот, потом в челюсть.

Как сообщает мать потерпевшего Елена Гринишина, когда ее сын истекал кровью, никто не спешил оказать ему первую помощь. Получив тяжелую черепно-мозговую травму, сотрясение мозга и открытый переломом челюсти, солдат оказался в бытовой комнате. Туда его отнесли сослуживцы, чтобы тот не привлекал внимание. Лишь к обеду, когда от полученных травм состояние парня ухудшилось, в части заволновались. Замполит отвез срочника в больницу скорой медпомощи. Но, что любопытно, представил избитого не как военнослужащего, а как гражданского.

Помощь парню, конечно, оказали: как полагается, наложили шины, но оперировать не стали из-за черепно-мозговой травмы, остерегаясь последствий. Помимо этого врач не поверила, что «контуженный» человек из народа, тем более, что привезли его почти под конвоем. Полиция явилась на вызов доктора незамедлительно, составили протокол.

Замять этот случай, как в военной части видимо намеревались сделать, не вышло. После визита полиции замполит явился в больницу снова, чтобы забрать солдата. За парня вступилась лечащий врач, мотивируя запрет на возвращение в казарму отсутствием там челюстно-лицевого отделения.

Правда наружу

Узнать, что произошло с сыном, родителям Богдана довелось не от командира части, а от самого срочника. Находясь в больнице, он успел отправить отцу сообщение. Тот незамедлительно поделился случившимся с женой — матерью парня. Так родные узнали правду и направились из Сатпаева в Актобе.

До вылета к сыну Елена Гринишина успела найти в специальной группе контакт замполита воинской части, который доставил ее сына в больницу, и спросила почему ее ребенок не выходит на связь. Немного задумавшись, офицер ответил, что Богдану удалили зуб. Он не знал, что мать солдата уже в курсе произошедшего и, видимо, собирался утаить правду, ведь по словам Елены, он даже как будто расстроился, узнав, что она в курсе подробностей дела.

Как выяснилось, военные приезжали в больницу и уговаривали срочника молчать о случившемся. Но было поздно — рядовой Гринишин честно сказал, что его семья оповещена.

Конечно, столь наглая попытка замять покушение на жизнь сына сподвигла Елену связаться с Комитетом солдатских матерей и узнать новые подробности дела. 

Чуть не убили

Как ей удалось выяснить, драку, которая произошла между ее сыном и Далабаем, сложно было назвать банальной стычкой. Произошедшее больше походит на умышленное избиение с особой жестокостью, ведь Богдана избивали даже тогда, когда он уже лежал, и фактически душили. Как молодой человек рассказал матери, когда он звал на помощь, то захлебывался кровью. Во время тщетных попыток подать голос сослуживец затыкал его рот тряпкой и просил не орать. Остерегался, что привлечет внимание других офицеров.

После того как Елена посетила сына в больнице, с ней связался командующий округом, генерал-майор Оспанов и назначил встречу. Женщину привезли в штаб, где она провела в ожидании несколько часов. Однако никто так и не явился, якобы по уважительным причинам. Зато когда Елена вернулась в часть, ей удалось побеседовать с тем солдатом, который нанес увечья ее сыну.

По словам Далабая, он напал на Богдана после того, как тот стукнул его шваброй. На деле, по словам Богдана и немногочисленных свидетелей, все было немного наоборот: когда Алихан первым ударил парня, Богдан ответил ему шваброй. Можно сказать, дал сдачи. Начало перепалки видел старшина роты, сделал замечание и со спокойной душой ушел по делам. После этого Далабай под шумок втолкнул Богдана в бытовую комнату и отыгрался. Сделать это было несложно, так как Алихан был хорошо сложен и до армии активно занимался спортом.  

Недалеко от яблони

В процессе беседы с Алиханом мать Богдана спросила его, что могло случиться, будь у того в руках автомат — в порыве злости он бы расстрелял ее сына? А тот слушал и улыбался. То ли ему действительно было весело, то ли улыбка служила его защитой, но парень так и не раскаялся.

Впрочем, до Елены дошли и другие подробности дела. Как выяснилось, отец Алихана, сам военнослужащий и сотрудник КНБ, пытался повлиять на командира части. С Гринишиной он тоже связался: извинялся, просил, чтобы сыну не губили карьеру и простили. Пояснил, что после армии собирается пристроить отпрыска в правоохранители, чтобы человека из него сделать. Помимо этого, Далабай-старший навещал Богдана в больнице и просил «быть мужиком» — признать, что потасовки между солдатами дело житейское.

Бабушка Алихана тоже пыталась выйти на связь с матерью Богдана. Она приезжала в Актобе, но вместо извинений и простого человеческого сочувствия лишь покрыла Гринишиных нецензурной бранью.

Конечно, если задуматься, становится страшно. Казахстанские представители правопорядка и без того нередко становятся героями криминальных сводок. Побои, пытки, изнасилования, организация притонов – это не весь перечень, в чем они бывают замешаны.

Судя по тому, что Далабай-младший не раскаялся, сомнительно, что после полученного прощения он постарается больше не преступать закон. Более вероятно, что почувствует вкус безнаказанности, как это обычно бывает с героями подобных историй. Да и кто хочет, чтобы отечество защищали неуравновешенные люди с оружием?

Так или иначе, дело открыли, но когда состоится суд, пока неясно. Как сообщил военный дознаватель из отдела военной полиции Актюбинского гарнизона, начато досудебное расследование по факту рукоприкладства. На сегодняшний день это вся информация. Командование воинской части 30238 тоже молчит.

 Все ждут, когда лед тронется. Солдат-срочник и его родители не намерены спускать дело на тормозах.