Известный политолог Данияр Ашимбаев в интервью Ia-centr.ru делится своим видением политических процессов в государстве. 

В Казахстане бывшие «тяжеловесы» из сферы политики и бизнеса сегодня не ведут публичной деятельности – например, ничего не слышно про Аскара Мамина или Имангали Тасмагамбетова. В стране политическая деятельность вообще во многом перешла в блогосферу, а бои между группировками ведутся исподтишка.

– Какие перспективы у политиков эпохи Назарбаева, которые на данный момент отошли от публичной деятельности?

– На самом деле политиков «другой эпохи» на данный момент нет. Потому что временного разрыва между «старым» и «новым» Казахстаном как такового не было.

В условиях поэтапного ухода Нурсултана Назарбаева имела место смешанная модель. Елбасы как бы отвечал за стратегическое управление и контроль – понятно, что часть элиты на него все равно ориентировалась. 

Изначально сложно было сказать, была ли определенная группа «чисто токаевских» и «чисто назарбаевских». 90% «элиты» страны в 2019-2022 годы тяготели и к Назарбаеву, и к Токаеву. Поэтому водораздел проводить сложно

Если говорить о тех фигурах-тяжеловесах, которые ушли со своих постов в январе-феврале этого года, понятно, что они считали себя больше «назарбаевскими», чем «токаевскими».

По ситуации эти персоны отстранены от публичной политики, но по факту остаются в политике.

Во-первых, есть категория старых соратников Назарбаева, знаковых для нашей политики, которые в силу известных причин отошли от дел.

К таковым на данный момент можно отнести и бывшего премьер-министра Аскара Мамина (56 лет, ушел в отставку 5 января 2022), экс-спикера мажилиса Нурлана Нигматулина (подал в отставку 1 февраля 2022) и бывшего первого зампреда партии Nur Otan (ныне AMANAT) Бауыржана Байбека (ушел в отставку 2 февраля 2022).

Они и были тяжеловесами, и собственно ими остаются в силу авторитета, знания системного управления и публичного авторитета. Те дискредитационные кампании против них, которые сейчас идут, только подтверждают этот тезис.

Нужно понимать, что это не совсем публичные политики. У нас, кстати, к указанной категории, можно отнести только известную долю партийных активистов, депутатов или модных ныне блогеров. 

В массе своей и теперь, и прежде «классический» казахстанский политик – это высокопоставленный госслужащий, умеющий работать со СМИ и публично выступать. Иногда

Мамин, несмотря на то, что занимал пост премьера, публичным политиком не был. И Нигматулин в чисто публичной политике участвовал только находясь на тех постах, которые к ней обязывали: первого зампреда партии Nur Otan и спикера мажилиса. 

Когда Нигматулин занимал посты заместителя руководителя или руководителя администрации президента, его в публичной политике не было видно

То же касается и Байбека, хотя он как дважды руководитель Nur Otan и аким Алматы на публике был намного чаще.

Поэтому вопрос отсутствия «тяжеловесов» в сфере «публичной политики» вполне понятен. В каком качестве они бы в ней присутствовали? Оппозицией эти люди точно не являются, и скорее всего, этот сегмент их не интересует.

Должностей, которые предполагают определенный публичный статус, когда-то представители высшего эшелона власти на данный момент не занимают. Думаю, что имели место договоренности при уходе с прежних постов о том, что их определенное время не будет на поле. Поэтому этих персон не видно и не слышно.

Сейчас распространена публичная критика этих политиков как представителей «Старого Казахстана». На них принято вешать всевозможные грехи, хотя многое из того, что им инкриминируется, можно отнести в большей мере к издержкам работы, чем к криминалу

Аналогично работают информационные кампании в отношении некоторых родственников Елбасы, которые непосредственно бизнесом или политикой давно не занимались, но под их крылом расплодилось определенное количество энергичных бизнесменов, которые пользовались их рангом и решали свои вопросы. А когда патрон оказался в опале, все негативные кампании оказались направлены против него. Это чистейшей воды конъюнктурщина.

Мы видим, что Нигматулина и Байбека активно делают символами «Старого Казахстана», стараются изо всех сил создать им негативную репутацию

Вместе с тем понятно, что Нигматулина уважали все, но мало кто любил в силу жесткого характера, определенного стиля принимать решения и жестко контролировать исполнение. Из-за этого Нурлан Зайруллаевич часто подвергался критике.

Но хотел бы отметить, это касается Имангали Тасмагамбетова, отправленного в отставку с государственных постов еще при Назарбаеве, что у политиков «старой школы» было определенное реноме. Они считались очень эффективными чиновниками, которые не боялись ни ответственности, ни публичности. Можно и Мамина в этой связи лишний раз упомянуть.

– Кажется, что Аскар Мамин тут все же исключение из правила?

– Мамин в принципе никогда не был публичен и пришел, в отличие от Тасмагамбетова и Нигматулина, из другой категории. Однако это человек, умеющий принимать решения и не боявшийся брать на себя ответственность.

Это роднит его и с Нигматулиным, и с Тасмагамбетовым, и с ушедшим в январе по состоянию здоровья Крымбеком Кушербаевым (до 5 января 2022 работал государственным секретарем)

Помнится, когда Аскар Узакпаевич только начал выдвигаться на самостоятельные роли, в столице уважительно говорили, что Назарбаев его ценит за то, что Мамин не имеет привычки бегать и клянчить ресурсы или поддержку. 

Более того, чтобы выполнить в срок одно из поручений первого президента, Мамин, будучи акимом столицы, продал часть своего прежнего бизнеса и вложил этот доход в порученный проект

То есть три комсомольца и Мамин – люди с жестким стилем управления, а у таких людей очень много недоброжелателей. И те схемы и решения, в которых их сейчас обвиняют, возможно, подаются однобоко. 

Но то, что эти люди могли принимать решения, умели это делать, также как и брать на себя ответственность, этого у них не отнять. Да, какие-то решения были неправильными и давали негативный эффект. Но учитывая общую проблему госаппарата (это касается и «Старого», и «Нового» Казахстана), заключающуюся в том, что чиновничество не любит брать на себя ответственность и категорически от нее уклоняется, эти фигуры можно считать редким исключением.

Если, к примеру, взять назарбаевских премьеров, сразу видно, какой тип был в наибольшей востребован. 

Сергей Терещенко, Акежан Кажегельдин, Нурлан Балгимбаев, Касым-Жомарт Токаев, Имангали Тасмагамбетов и Даниал Ахметов не боялись ни ответственности, ни бремени сложных решений, ни публичности

Кажегельдин, конечно, личный пиар возвел в абсолют, в отличие от тех же Балгимбаева или Ахметова.

Касым-Жомарт Токаев, будучи главой правительства, в условиях сложной экономической ситуации и олигархических войн показал себя очень достойно. Он спокойно и аргументированно отстаивал курс правительства, полемизировал с оппонентами и депутатами.

Мне кажется, именно этот период его работы и стал основным аргументом в пользу выбора его преемником Назарбаева.