Многие серьезные политики-чиновники, бывшие в команде Нурсултана Назарбаева, сейчас не в публичном поле. Об особенностях ряда примечательных персон рассказал политолог Данияр Ашимбаев.

В Казахстане планируют провести внеочередные президентские выборы. Январские события позволили казахстанскому президенту проявить себя в экстремальной ситуации и завоевать поддержку населения. Но многие серьезные политики-чиновники, бывшие в команде Нурсултана Назарбаева, сейчас не в публичном поле. Об особенностях ряда примечательных персон рассказал политолог Данияр Ашимбаев в интервью для Ia-centr.ru.

— Каковы позиции, так сказать, вторых лиц страны – персон, занимавших премьерские посты?

— Со времен премьерства Карима Масимова правительство изо всех сил снимало с себя ответственность, причем на конституционном и законодательном уровне. Правительство Серика Ахметова себя ничем не проявило. Активность и решительность тогда показывал только вице-премьер Крымбек Кушербаев, которого совместными усилиями из правительства быстро убрали. Вспомним кабинет Бакытжана Сагинтаева, состав которого Назарбаев назвал трусами. 

А Мамина можно за многое ругать, но не забудем, что он был премьером в условиях двоевластия – с одной стороны. А с другой – он взял на себя огромное количество решений, касающихся того же карантина и социальных проблем. Ответственности не боялся и команду консолидировал, спокойно и толково работал с заместителями. Мне всегда импонировали руководители, которые знали и принимали позицию своих подчиненных, а не рассказывали, какие они «редиски», и следили только за их ошибками. Несколько правительств, помнится, занимались только грызней между собой…

Да, у этих людей сложились определенные отношения с Касым-Жомартом Токаевым. Допустим, с тем же Нигматулиным они явно не очень хорошие. Но не будем забывать, что административную работу эти люди выполняли. Понятно, почему они ушли. Кушербаев по состоянию здоровья. А мы помним, что это очень компетентный и достаточно добросовестный человек. Я уже вспоминал, как его «съели» на посту вице-премьера, да и с поста главы администрации президента он ушел не совсем добровольно. Нигматулин, когда был первым зампредом партии Nur Otan, сделал из нее эффективный самостоятельный институт, что и привело к переходу на другую работу. Чтобы он не мешал многим «заниматься своими делами».

Бауыржан Байбек немного из другой категории управленцев и политиков. Но будучи акимом Алматы, на мой взгляд, он себя неплохо показал. Сейчас исключительно на него вешают систему парковок. И рассматривать его деятельность только на фоне земельного вопроса было бы неправильно. Будучи первым зампредом партии, в акимате Алматы он показал себя лучше, чем некоторые его предшественники и преемники. Уж точно он был акимом лучше Сагинтаева.

– В этом контексте стоит вспомнить Ахметжана Есимова (71 год, племянник Назарбаева), которого даже не сильно ругали, и он тоже был не худшим акимом.

– Он тоже не являлся публичным политиком, это не его. Да, он сделал для города очень много. Он тоже принимал решения и не боялся ответственности. Он шел туда, куда его отправлял глава государства. И на большей части постов он выполнил те функции, которые на него возлагались.

Вспомним, что его приход на пост акима пришелся на то время, когда Алматы кипел и бурлил после тасмагамбетовского периода: события в Шаныраке, скандалы с дольщиками. К городу прирастили большое количество территорий. Есимов кропотливо и системно решал все эти вопросы. Вспомним запреты на точечную застройку в городе. Было решено множество вопросов долевого и ипотечного жилья, которые встали после кризиса 2008 года. 

Есимов на политическом поле давно, с начала 90-х годов. Острых вопросов и дискуссий он не боялся. Но видно, что ораторское искусство не его стезя и среда комфорта. Понятно, что он занимал посты, связанные с публичной политикой, но тем не менее старался держаться от нее в стороне. Многие полагали, что он мог стать одним из преемников Назарбаева, но по сути Ахметжана Смагуловича все время держали «в резерве».

В «Самрук» его перевели вынужденно (после руководства выставкой «Астана Экспо 2017»). А там многие решения, которые он готовил, потом переиграли в достаточно унизительной для него форме. Но он всегда был командным игроком. После того, как его кадровые решения отменили, продолжал работать, а достигнув пенсионного возраста, ушел в сторону.

Кушербаев, как я уже сказал, еще мог по возрасту быть на политическом поле, но удалился по состоянию здоровья. А с Нигматулиным и Тасмагамбетовым вопрос интересный. И тот, и другой могут вернуться. Многие опасаются, что вернувшись, они будут консолидировать недовольных Токаевым. Поэтому есть, видимо, желание держать их на определенной дистанции. Правящая и экономическая элита сейчас не очень хотела бы видеть представителей этих типажей ни во главе страны, ни во главе оппозиции.

Но, несмотря на опасения, у Токаева на данный момент и в среднесрочной перспективе нет альтернативы. Есть какое-то количество лидеров партий, отдельных политиков. Но у них нет общенационального авторитета (у большинства вообще нет никакого авторитета). Токаев показал себя не только интеллектуалом, опытным политиком и управленцем, но и человеком, который не боится ответственности и умеет принимать решения. Январские события позволили ему раскрыться больше, чем за предыдущие годы. Многие, особенно молодежь, его премьерства (1999–2002 годы) уже и не помнят.

– Но в первый свой срок руководства кабмином он «умыл руки» и ушел. Уже мало кто помнит те события…

– Не совсем так. В условиях политического конфликта осени 2001 года, когда часть политиков и прежде всего члены правительства стали играть свою игру, откровенно занимаясь демагогией, была откровенная борьба за пост премьера, который оспаривали, в частности, группировки «Казкома» и «Туран-Алема».

Токаев тогда выступил с ультиматумом, суть которого заключалась в том, чтобы Назарбаев выбирал «или я, или они». Не было такого, что он «умыл руки». Его принципиальность заключалась в том, что работать в условиях террора и шантажа изнутри правительство не будет. Назарбаев тогда отправил в отставку Жандосова, Жакиянова, Имашева, Ертлесову и много кого еще. Кто-то потом вернулся.

Но суть в том, что Токаев выступил жестко, и отставка не была спонтанным решением. Если вспомнить два года боев, которые шли вокруг правительства, то его уход, как и смена главы Администрации президента Калмурзаева, это была попытка Назарбаева перезагрузить политическое поле. Токаев жестко дискутировал, отстаивал свои решения, отстаивал командный стиль. В процессе в правительстве определенные люди смещались, заменялись фигурами, которые «копали» под премьера. Но глава кабмина тогда показал характер.

Через несколько месяцев после ультиматума, когда Назарбаев принял сторону премьера, президент сменил и Токаева, и Калмурзаева с целью снятия напряжения в системе, но оба остались в команде. И когда Назарбаев выбирал преемника, а это самый интересный вопрос в новейшей истории Казахстана, называлось минимум полдюжины имен. Но Токаев был выбран именно в силу качеств, которые он демонстрировал в ходе своей работы.

– Вы говорили о кампаниях по дискредитации людей из прежней команды Назарбаева. Можно ли предположить, что информвбросы исходят от них с целью продемонстрировать, с одной стороны, их как бы пассивные роли, а с другой – то, что они на данный период «не претендуют»?

– Сильно сомневаюсь. Тональность кампаний, а там их несколько слоев, достаточно очевидна. Имеет место и личная дискредитация, и сведение старых счетов, и передел собственности. Понятно, что эти некоторые из фигур «старой гвардии» являются своего рода рисками для политической системы, и по ним идет превентивный обстрел.

Из опыта новейшей истории Казахстана достаточно хорошо известно, что «уличные» политики практически не имеют никаких серьезных перспектив, в отличие от изгнанных из власти тяжеловесов. Возьмем опыт Абдильдина, Кажегельдина, Туякбая, Сарсенбаева. Скажем так, чтобы руководить оппозицией, нужен хороший стаж руководящей работы в системе исполнительной власти.

– А повториться такая история может?

– Очевидно, что на роль возможных лидеров оппозиции тяжеловесы из «Старого Казахстана» вполне подходят. Тем более, процесс стихийного партстроительства показывает, что карликовые лидеры и карликовые партии особенно не востребованы даже при наличии той или иной идеологии. С другой стороны, думаю, сейчас нет предпосылок для консолидации оппозиции и появления сильных фигур из «бывших» в качестве ее лидеров.

Президент Токаев находится в очень хорошей форме, его команда достаточно монолитна и эффективна. Проводимый курс пользуется поддержкой у населения – взять хотя бы итоги референдума. Это подрывает и базу для создания сильных оппонирующих партий.