В минэнерго так сильно хотят сделать отрасль привлекательной для инвесторов, что замена устаревших источников генерации и передачи в электроэнергетике ляжет на плечи потребителей через значительный рост стоимости киловатта.

На днях аналитический портал finprom опубликовал статистику износа основных мощностей Казахстана. Сильнее всего, как показывают данные, в последние годы амортизация коснулась самого чувствительного — энергоснабжения. С 2018 по 2020 годы она выросла в два раза — с 35,3 до 73,1%. В переводе на популярный язык это означает, что Казахстан продолжает нещадно эксплуатировать имеющиеся мощности, не строя ничего нового взамен.

Правда, рост износа за два года в два раза вызывает большие вопросы — а не нагоняет ли статистика излишней жути? В конце концов так больше шансов продавить населению неизбежность роста тарифов. И действительно, сейчас по инициативе Минэнерго рассматривается концепция реформирования энергосистемы Казахстана, которая подразумевает строительство новых мощностей за счет отказа от дифференцированных тарифов для потребителей.

Денег нет, но вы держитесь

Известный экономист Асет Наурызбаев, входящий в алматинский гражданский совет по тарифам, рассказал, что в сравнительно недалеком будущем ждет казахстанцев, как только реформу запустят в действие.

— Асет, судя по статистике finprom, наибольший износ основных средств приходится на электроэнергетику. И это при том, что в тарифах уже заложены деньги на модернизацию мощностей и периодически монополисты получают помощь от государства. Где деньги?

— Статистика вызывает вопросы, но в целом, конечно, износ высокий. И это говорит о том, что собственники компаний амортизационные отчисления не инвестируют в обновление основных фондов, а попросту проедают разными способами. Так что рост износа прямая вина владельцев компаний.

Частично есть вина органов регулирования, которые могут придерживать монополистов и доминантов рынка по тарифам, но не делают этого

Что делать? Я думаю, оборудование нужно обновлять при любых сценариях, даже если это грозит разорением собственников. Придут новые, заберут остатки с молотка и восстановят хозяйство за счет низкой цены покупки.

Речь идет, кстати, как о генерации, так и о передаче в энергетике. Износ большой по всем фронтам.

Например, известная проблема есть у «Алматинских тепловых сетей», которые дотируются городом, там очень запущенная ситуация. Это выяснилось при расчетах уровня амортизации и переоценки стоимости основных средств. У нас объем амортизационных отчислений не позволяет монополисту инвестировать в производство. С тепловыми сетями это была в том числе и тарифная ошибка.

Но я всегда говорю, что амортизационные отчисления в любой тариф должны включаться, и они, как правило, включаются. А раз они в тарифе есть, значит, должны тратиться на восстановление основных средств, но они на него не тратятся, а куда-то деваются. Куда — нам не докладывают, к сожалению.

— А кто собственники — частные лица или государство?

— Форма собственности частная, но владение государственное. Не везде, но в большинстве. KEGOC вышел на IPO, так что там теперь не 100% участия государства. «Алматинские тепловые сети» — коммунальное хозяйство, «Алматинские электрические станции» входят в состав «Самрук-Энерго», тоже государственная собственность фактически.

— Значит, приходим к выводу, что всю эту историю с износом государство проспало?

— В том числе — да.

Два сценария развития событий

— То есть рано или поздно нас ждет электроэнергетический коллапс?

— Не совсем так. Это энергетики в основном кошмарят ситуацию. Все станции на самом деле более-менее обновляются. Другой вопрос, что они уже служат по 40-50 лет, и конечно, решение о строительстве новой ТЭЦ-2 в Алматы — это большой шаг вперед, в отличие от предыдущих решений бесконечно ее латать, как изношенный носок.

Сейчас как раз идет реформа энергетики, и нас ждут новые тарифы

А они не могут опираться на старые активы. Единственные рыночные цены на электроэнергию в Казахстане формируются только в возобновляемой энергетике за счет аукциона. Там цена на оптовом рынке составляет от 12 до 16 тенге за киловатт в час. Соответственно, это может быть нашей опорой на будущий уровень оптовых цен. То есть если за условную цену взять 16 тенге, к ней добавляются еще всяческие системные услуги типа передачи по электросетям, и в итоге мы должны прийти к 30 тенге за киловатт в час.

Вот когда стоимость киловатта составит 30 тенге, отрасль станет инвестиционно привлекательной, и появятся инвесторы, которым она будет интересна. Но 30 тенге против нынешних 21 в Алматы, а кое-где и киловатт еще дешевле, требует очень аккуратной работы с населением.

Эта реформа по повышению цен должна сопровождаться компенсацией незащищенным слоям населения и людям с небольшой зарплатой. Для них дополнительные тысяча тенге в месяц совсем не лишние деньги, и они должны людям возвращаться.

Тему эту мы постоянно обсуждаем в гражданском совете по тарифам. Мы говорим, что станции, которые имеют низкий текущий тариф, должны получить высокий, но разница должна идти не владельцам станций, а как раз на компенсацию людям. Если мы так сделаем, реформа пройдет за счет богатых, а бедные получат компенсации. Тогда реформа будет понятна всем.

— На каком этапе реформа сейчас?

— Недавно закончилось общественное обсуждение концепции на сайте НПА, я написал по ней свои замечания, что ничего непонятно. Вот теперь идет дальнейшая практическая реализация концепции. И на сколько повысятся тарифы, зависит от того, как мы эту реформу проведем. Сценариев может быть два.

Либо цена на электроэнергию вырастет до 30 тенге с компенсацией населению с низкими доходами, либо до 50 тенге без компенсаций

Я боюсь, что в итоге возьмут цифру в 40 тенге, а разница в 10 тенге достанется «своим». И более того, 40 тенге будут платить все, независимо от доходов, а это может вызвать очередной коллапс в социальной сфере. Но власть имущие, как всегда, посчитают, что две тысячи тенге плюс к счетам — это не так важно.

Не так страшен черт

— От чего зависит, к какому решению придут в итоге?

— От нашей общественной активности, так как наши чиновники давно хотят все это упаковать в нормативный документ и забыть как страшный сон.

— Когда эту реформу планируется реализовать уже в практическом смысле?

— Принятие концепции идет прямо сейчас. В течение месяца это может уже произойти. После того, как примут, на ее основе уже будут писать какие-то нормативные акты.

— А кто продвигает эти высокие цены, энергопроизводители?

— Министерство энергетики, потому что ему нужно привлекать в отрасль инвесторов. Но на самом деле привлекать можно по-разному. Например, пригласить к участию в тендере на строительство объекта генерации двух участников, один из которых сливается, а другой выигрывает. Так произошло, например, по газовым станциям в Кызылорде и Туркестане. Все прошло не очень понятно. И если это будет проходить системно, мы получим в итоге и 40, и 50 тенге за киловатт. Ну а в случае строительства атомной станции тариф уж точно будет не менее 50 тенге.

— Если вернуться к износу основных средств в размере 70%, сколько времени потребуется стране при реализации реформы энергетики, чтобы снизить показатели износа до уровня ниже критического?

— У нас и сейчас не критический уровень — очень много стращают. В принципе, активы работают, но если мы проведем реформу, то очень быстро начнем строить новую генерацию. Возобновляемая энергетика, допустим, строится меньше чем за два года, также и газовая генерация. Наши опорные источники энергии, на которые мы будем опираться в ближайшие 20 лет, построят довольно быстро. Поэтому выбывающая очень старая часть генерации будет постепенно замещаться, а вместо нее появится новая.