Надежды Запада на завершение 20-летнего правления Эрдогана не оправдались.

The Guardian пишет, что западные страны хранили молчание во время президентской кампании в Турции. Не особо афишируя, но коллективный Запад надеялся, что 20-летнее правление Реджепа Тайипа Эрдогана завершится. Но теперь, когда он получил мандат на третий срок, Запад завис между страхом и надеждой.

Есть опасения, что Эрдоган воспользуется новым президентским сроком, чтобы увести страну, одного из основателей НАТО, дальше от либерального светского Запада. При этом есть надежда, что не имея права баллотироваться на четвертый срок, Эрдоган не будет потворствовать националистическому электорату. То есть во внешней политике станет руководствоваться чем-то другим, а не попытками сохранить свою личную власть на следующих выборах. В любом случае, выбор, который сделает Эрдоган имеет значение не только для Турции , НАТО и любого порядка, который возникнет по окончании войны в Украине.

Ближайшая задача Запада — не допустить, чтобы Эрдоган попал под еще большее влияние Владимира Путина. Но очень немногие западные дипломаты настроены оптимистично. Один сказал:

В прошлом он превратил транзакционализм почти в форму искусства, а затем почти в идеологию. Но в последнее время это переросло в настоящую антипатию к западным ценностям и высокомерие. 

Министр внутренних дел Эрдогана Сулейман Сойлу во время предвыборной кампании заявил, что любой, кто проявляет прозападные тенденции, является предателем. Возможно, это была просто предвыборная риторика, но она отражает образ мышления в Турции.

Первым испытанием для Эрдогана станет саммит НАТО в Вильнюсе, где его попросят снять вето Турции на членство Швеции в НАТО. Он уже снял блокировку членства Финляндии , но оставил Швецию в подвешенном состоянии и в потенциально опасной серой зоне.

Швеция, в которой проживает больше курдов, чем в Финляндии, заявляет, что изо всех сил пытается рационализировать некоторые требования Эрдогана, в том числе об экстрадиции 140 курдов, чьи имена так и не были окончательно переданы шведскому правительству. Стокгольм ужесточает свои законы о борьбе с терроризмом, чтобы угодить Анкаре, и готов изучить доказательства того, что курдская община в Швеции стала крупным источником финансирования Рабочей партии Курдистана (РПК), которая классифицируется ЕС как террористическая организация. и Турция. Но правое шведское правительство не может приказать своим судьям экстрадировать курдов.

Официальные лица делают вид, что членство Швеции в НАТО является самостоятельным вопросом, но на практике большинство видят в этом связь с блокировкой продажи оружия США Турции, не говоря уже о будущем статусе батареи ракет С-400, закупленных Анкарой у России .

Джо Байден, несмотря на то, что называет Эрдогана автократом, готов снять блокировку, одобрить продажу самолетов F16 на 20 миллиардов долларов и открыть новую главу в отношениях с Турцией. Но сначала президент США должен убедить лидеров комитетов по иностранным делам Палаты представителей и Сената одобрить продажу. Майкл МакКол, республиканский председатель комитета по иностранным делам Палаты представителей, недавно намекнул на гибкость, заявив, что он готов одобрить продажу в обмен на пропуск в НАТО для Швеции.

Но даже продажа оружия сама по себе не положит конец сопротивлению Эрдогана попыткам Запада отдалить его от Путина. В ходе предвыборной кампании он сказал, что у Турции и России особые отношения, и рассказал о своих личных связях с Путиным, заявив, что это дало ему хорошую возможность выступать в качестве посредника в войне на Украине. В апреле Эрдоган запустил первую турецкую атомную электростанцию, построенную при финансовой поддержке и технологиях России. К тому же Путин недавно заявил, что видит Турцию европейским центром поставок российского газа.

Все это усложняет задачу официальным лицам США, приехавшим в Анкару, призвать Эрдогана подавить деятельность турецкого бизнеса, выступающего в качестве канала для обхода западных санкций против России в поддержку Украины. Сделки Турции с находящимися под санкциями российскими компаниями, торговля с Россией продукцией западного производства и экспорт в Россию так называемых товаров двойного назначения, таких как пластик, резина и электроника, — все это было поднято США, но без особого эффекта.

Турция просто не желает вводить санкции против России, а Вашингтон не желает вводить вторичные санкции в отношении Турции, опасаясь, что это загонит Эрдогана в объятия Путина.

В более широком смысле Запад поддерживает планы Эрдогана по снижению напряженности в отношениях со своими соседями, включая Саудовскую Аравию, Сирию, Египет и Армению. В некоторых конкретных отношениях даже переизбрание Эрдогана является благом для Запада. С его послужным списком в области прав человека его просьба о членстве в ЕС, приостановленная с 2018 года, может продолжать пылиться в очереди на рассмотрение, что было бы не так просто, если бы был избран оппонент Эрдогана Кемаль Киличдароглу. Во-вторых, все более резкое обещание Киличдароглу вынудить миллионы сирийских беженцев вернуться через границу в Сирию звучало как голосование без плана.

Эрдоган, напротив, звучит более правдоподобно, когда говорит, что у него есть план переселить 1 миллион сирийцев в северную Турцию обратно за границу. Его связи с Путиным и, следовательно, с сирийским президентом Баширом аль-Асадом делают этот план более правдоподобным.