По данным онлайн-издания «Важные истории», специализирующегося на журналистских расследованиях, на войну в Украину отправили порядка 5 786 заключенных из 37 российских колоний. В данный момент в зоне боевых действий побывали уже 2 036 из них.

Война миров «Z»

Источник поясняет, что информация поступила из колоний и проверенных правозащитных организаций. По дошедшим до журналистов данным, Минобороны РФ следом за ЧВК «Вагнер» продолжает вербовку заключенных. В сентябре все началось с «красных» колоний, в которых в основном находятся осужденные из числа силовых структур.

Как рассказывают семьи «призванных», министерство обороны приглашает их вступить в батальон «Шторм», наступающий на восточную Украину. Часть заключенных приняли это предложение. Территорию ставропольской колонии некоторые покинули в ночь на 11 октября. В рязанской колонии завербовали около 60 человек.

Нужно понимать, что на фронт большинство едет не из чувства патриотизма. С теми, кто дал согласие на участие в «спецоперации», заключили полугодовые контракты. Если в течение этого времени вчерашних «зеков» не убьют, вполне вероятно, что они получат помилование. Дополнительный бонус к освобождению – ежемесячная зарплата.

Впрочем, по сообщению родственников призывников, новобранцам объясняют, что если сейчас они добровольно не отправятся воевать за деньги, потом их все равно мобилизуют, но уже бесплатно. Разумеется, никакой юридической силы подписанные договоры не несут. Сама по себе мобилизация заключенных идет вразрез с действующим законодательством.

Причем речь идет не только о подразделении «Шторм» от лица российской минобороны, но и о так называемой ЧВК «Вагнер». В эти отряды вербуют не только оступившихся военнослужащих, но и матерых уголовников, осужденных за тяжкие преступления. Лицом этого движения стал небезызвестный Евгений Пригожин (не путать с мужем певицы Валерии), лично занимающийся отбором новобранцев.

До военных событий в Украине это неофициальное подразделение прославилось в наземных операциях в Сирии и Африке. Сейчас ЧВК «Вагнер» считается одним из самых подготовленных российских сил в Украине. Это не единственное, чем славится подразделение: его подозревают в многочисленных военных преступлениях.

Лучше лечь, чем сесть

Понятно, что новость об отправке на фронт воодушевила не всех заключенных. Всех, подписавших контракты, объединяет одно — желание «вернуться к жизни». Поэтому для некоторых отслужить и получить «вольную» или погибнуть — перспектива более обнадеживающая, чем прозябать драгоценные годы без шанса на былую свободу.

Судя по открытым данным, подобные предложения делают не всем: насильников и педофилов стараются не привлекать, а вот совершившие убийства для того же ЧВК «Вагнер» могут быть полезны.

Конечно, сложно представить, как вчерашние душегубы и наркоторговцы поведут себя с оружием. Не с дубинками же они пойдут штурмовать врага. К тому же нет никакой гарантии, что, отпустив старые грехи, после войны они не вспомнят о былом образе жизни. Но российскому правительству видимо некогда об этом думать, ведь есть более насущные проблемы. По многочисленным заявлениям военных политологов, в РФ наблюдается нехватка добровольцев.

В этом смысле у заключенных в отличие от простых призывников есть больший стимул воевать. К тому же не у всех арестантов есть родственники, и маловероятно, что после смерти или пропажи новобранца объявится многодетная семья, требующая компенсацию за утрату единственного кормильца.

Кому из вчерашних сидельцев удастся получить обещанную «вольную» – другой вопрос. По данным издания «Вот Так», заключенных будут задействовать в самых опасных ситуациях на фронте: в составе штурмовых групп и саперов. При этом маловероятно, что они пройдут специальную подготовку — времени на это нет. Ведь при должном подходе на нее уходят не просто годы, а десятилетия.

С другой стороны, привлечь заключенных к военным действиям – значит «сэкономить» пару-тройку профессионалов. Пока наемные солдаты ощутят на себе «откуда стреляют», подготовленные ребята продолжат штурм по уже проверенному пути.

Конечно, российский пример не единственный в истории, когда для прогресса на фронте задействовали заключенных. Разные государства в период военных сложностей не чурались набирать в солдаты лиц, прибывших из колоний. В общих чертах опыт у всех разный. Где-то батальоны преступников помогли свершить историю, а где-то канули в небытие. Чтобы понять какие шансы у российской армии, можно обратиться к нескольким примерам…

Кутили, но геройствовали

В советской время, в годы Второй мировой войны, заключенные также получили возможность «искупить грехи» и внести лепту в спасение Родины. В итоге у некоторых это получилось.

На закате лета 1941 года в Западных и Центральных регионах Союза возникла острая потребность эвакуации более чем 750 тысяч арестантов. А так как тыловые тюрьмы были напрочь забиты узниками, тех, кто «не помещался», расстреливали.

Спустя год практику пересмотрели — зачем попросту расходовать человеческие жизни? А потому осужденных не более чем на два года мобилизовали на фронт. Вскоре к ним присоединились узники ГУЛАГА. В 1942–1943 годах в спецподразделения вошли более 157 тысяч осужденных. И хотя эта волна не затронула бандитов, в 1943 году призвали и их. Проявивших героизм освобождали от наказания, а с некоторых даже полностью снимали судимость.

Конечно, говорить о том, что вчерашние головорезы, оказавшись на фронте, тут же становились примерными, не приходится. В перерывах от военных действий они также пили, играли в карты и насмерть выясняли друг с другом отношения. А если находили то, что плохо лежит, промышляли и грабежом. Тем не менее участие всех этих людей все же принесло победу в войне против фашисткой Германии.

Страх не мотивация

Что касается самой нацисткой Германии, в ряды гитлеровских войск также не брезговали принимать заключенных.

История помнит так называемые штрафные батальоны, сформированные из осужденных во всех войсках вермахта. Гражданские лица, солдаты и отъявленные преступники, оказавшиеся в одних частях, не отличались техническим оснащением. Их бросали в самые опасные точки, сопряженные с большими потерями. Такими подразделениями управляла военная полиция Германии.

Одним из самых знаменитых военных образований в октябре 1942 года стала 999-я легкая африканская дивизия. В ее состав вошли гражданские преступники и сидельцы, до этого признанные «непригодными к военной службе». Им сделали то же предложение, что сегодня делают отрядам ЧВК «Вагнер» – военная доблесть в обмен на свободу. Всех, кто отказывался от заманчивого предложения, лишали права на условно-досрочное освобождение и отправляли в концлагеря.

Всего таким образом удалось набрать 28 тысяч человек. Основной же состав 999-й легкой африканской дивизии до этого орудовал в Северной Африке, а затем в СССР. К слову, несколько сотен солдат в итоге перешли на сторону союзников. В целом же этому подразделению удалось отличиться жестокостью. Оно оказалось причастно к массовым убийствам мирных жителей в оккупированной Восточной Европе и к другим военным преступлениям.

Подвели убеждения…

В 1943 году нацистское руководство, видимо, решило расширить батальоны «головорезов». Когда страна ощутила потери, «сверху» снова поступил приказ привлечь к военным действиям заключенных. Только среди них встречались не только отъявленные душегубы, но и военнопленные, несогласные с властью. Ими, как правило, разминировали поля и заставляли выполнять тяжелую работу — строить военные укрепления. И хотя государство пыталось вселить им чувство долга и чести, ничем хорошим для Германии это не увенчалось. В итоге часть непокорных фашисты расстреляли, а другую часть штрафных батальонов распределили по концлагерям.

Если сравнить опыт двух в прошлом противодействующих держав, становится очевидно, что победа осталась за теми, кто имел более убедительные намерения — спасти не только себя, но и страну. У военных преступников цели более «приземленные» — спасти себя, нажиться на бедствии, показать власть. В этом случае у людей нет веры в то, что они делают, нет и единства, способного привести к цели. Сомнительно, что российская армия пропитана командным духом, ведь большинство отправляются на фронт по другим причинам.