После июньских событий в России, которые во всем мире окрестили попыткой военного переворота, вооруженный мятеж и все, что с ним связано стали весьма актуальной темой.

На что способны мятежники или, иначе говоря, партизаны? Кто стоит за ними? Каковы последствия повстанческой деятельности для государства и общества?

В книге «Красные партизаны на востоке России. 1918-1922: девиации, анархия и террор» историк Алексей Тепляков рассказывает о том, как во время Гражданской войны действовали незаконные военные формирования, которые присоединялись к Белой и Красной Армии, о грабежах, казнях, сексуальном насилии и других преступлениях партизанского движения, действовавшего на огромной территории от современного Казахстана до российского Приморья.

Враг и союзник: партизаны и хунхузы

Важной характеристикой жизни Дальнего Востока было то обстоятельство, что в приграничных районах и партизаны, и официальные власти кооперировались с криминалом закордонного происхождения. Так, специфика китайского общества состояла в том, что значительная его часть веками являлась хунхузами – бандитами, жившими грабежом и рэкетом.

В обстановке российской Гражданской войны хунхузские шайки хозяйничали в Приморье, обкладывая данью всех, кто занимался выращиванием опиумного мака для китайского рынка, а также совершали постоянные нападения на русские села, прииски и даже города.

Красные повстанцы без особого труда нашли общий язык с представителями китайского криминалитета. Белые каратели Б. В. Анненкова также использовали хунхузов, охотно нанимавшихся к тем, кто больше платит. Так, в июле 1919 года «Горные орлы Тарбагатая» разгромили стоявший в селе Ново-Андреевском анненковский гарнизон, состоявший из 500 наемников-хунхузов. Об этом подробно пишет П. Пахмурный в книге «Коммунистическая партия – организатор партизанского движения в Казахстане».

Весь в красном

Партизаны ощущали свое родство с заграничными головорезами, прямо указывая на революционность «хунхузнического движения». Поэтому случаев, когда партизанские отряды объединялись с хунхузами, было много, а после образования ДВР ее руководство и вовсе решило привлечь хунхузов к борьбе с белыми. На заседании Приморского обкомитета РКП(б) 16 августа 1920 года было «признано возможным использование китайских организаций», а в январе следующего года в Хабаровск с группой товарищей прибыл китайский коммунист Лю Цянь («Фёдоров»), который заверил, что из 20 тыс. хунхузов, действующих вдоль полосы отчуждения КВЖД, 1600 пожелали вступить в армию ДВР.

Всем главарям хунхузов, согласившимся сотрудничать, «Фёдоров» выдавал удостоверения о принадлежности к компартии. К лету 1921 года стало ясно, что группы хунхузов, получившие партбилеты, продолжили грабежи.

Бессилие силовиков

Часть хунхузских отрядов именовала себя красными партизанами, привешивая к винтовкам кумачовые ленточки. В Приморье появлялось множество подобных отрядов, нередко смешанных, с участием русских и корейцев, постоянно требовавших от окрестного населения съестных припасов. О практике ограбления церквей и расправ со священниками говорили факты привычного наличия у отрядовцев «сумок из церковных риз». В сводке ГУ ГПО за 21–28 февраля 1921 года сообщалось, что прекрасно вооруженные русско-китайские хунхузские шайки, численность которых подчас доходит до 500 человек, при полном бессилии милиции (и поддержке со стороны части населения) грабят амурские золотые прииски, угоняют из селений скот и в Китае сбывают награбленное. Так, в мае 1921 года отряд хунхузов в 800 человек, под красными знаменами, занял Сучанский рудник и потребовал выплаты дани.

Поскольку здесь находилось множество вооруженных людей, то они, объединившись в дружины, быстро загнали превосходящие силы китайцев на Японскую сопку, где их в итоге удалось полностью уничтожить.

Где боеприпасы?

В обобщающем полицейском докладе меркуловского правительства от 19 августа 1921 года говорилось, что существуют налаженные связи большевиков Приморья, а также Читы с «партизанами и хунхузами», в том числе по линии снабжения последних оружием и боеприпасами.

Русская эмигрантская пресса постоянно информировала о союзных отношениях между партизанами и хунхузами. Когда в начале 1922 года в районе озера Ханка меркуловцы выбили красных из деревни Сиваковки, то жители рассказали, «что шайка состояла главным образом из китайских хунхузов и лишь в командном составе в числе пяти человек были русские и двое мадьяр». Несколько дней спустя харбинский «Русский голос» сообщал, что красное командование, «войдя в связь с хунхузами, дает им директивы для действий как в районе Никольска-Уссурийского, Сунгачи и Сунгари, так и в районе левого берега Амура, против народной милиции и белоповстанцев».

Дружба дружбой, а табачок врозь

Конечно, бывали и случаи конфликтов, когда бандитские акции китайских конкурентов пресекались российскими партизанами. Так, повстанцы Приханкайского района Приморья в конце мая – начале июня 1922 года без потерь разбили базу хунхузов, уничтожив 30 из них и освободив 30 пленных корейцев-партизан, – с «получением значительных материальных трофеев».

«Революционность» организованной китайской уголовщины подтолкнула советские спецслужбы к мысли использовать многочисленные шайки хунхузов для терроризирования противника. В августе 1921 года резидент военной разведки в Китае Д. Д. Киселёв привез в Москву предложение группы китайских бандитов к советскому правительству вместе завоевать Маньчжурию и создать там базу социальной революции на Востоке. Однако наркоминдел Г. В. Чичерин, посоветовавшись со специалистами и получив информацию о том, кто такие хунхузы, постарался закрыть тему.

Официально дальневосточные власти действовали в этом же русле, находясь под давлением китайских дипломатов, усиленно протестовавших против покровительства своим бандитам со стороны русских коммунистов.

Но на деле и чекисты, и военные негласно продолжали использовать хунхузские отряды. Они видели, какими огромными ресурсами обладает хунхузническое движение, в течение ряда лет являвшее собой альтернативу раздробленным китайским властям на многих территориях восточного соседа.

Добровольцы-комсомольцы?

После болезненных поражений от каппелевцев Дальбюро ЦК РКП(б) приняла директиву о тактике в полосе отчуждения КВЖД, которая заключалась в создании особого русско-корейско-китайского отряда из населения приграничных районов и бывших красных партизан. Отряд предназначался для переброски в Маньчжурию для борьбы с белыми в качестве заградительного кордона. На китайской территории вдоль реки Уссури для него были тайно созданы базы с оружием и продовольствием.

Интерес хунхузов был материальным: отрядники получали от 50 до 100 даянов и могли помогать семьям. Продовольствие и деньги партизаны получали за счет контрибуций с крестьян и горожан.

Деятельность корейско-китайского отряда имела целью как недопущение в ДВР диверсионных групп на помощь добиваемым белым, так и политическое давление на Китай, который обвинялся в том, что он не может контролировать границу и допускает атаки хунхузов на советский берег Уссури. Советский командир отрядов Мордвинов применял провокации – нападение (ради достоверности) его хунхузов в конце 1922 года на пограничников Дальневосточной области привело к потере около 1 тыс. мордвиновских бойцов. Однако для военных и чекистов хунхузы были подходящим расходным материалом, позволявшим то и дело атаковать китайские власти протестами в связи с нападениями «их» военных, а также и белогвардейцев на рубежи РСФСР.

Чистосердечное признание

Согласно мемуарам Мордвинова, инициатором провокационных атак его отряда был бывший член Военного совета НРА, а затем военком Приморского края А. Ф. Авдеев. Отозваны мордвиновцы были только в начале февраля 1923 года, чтобы далее не раздражать Китай. Тем не менее до 1924 года Дальревком в рамках известной диверсионной доктрины «активной разведки» периодически организовывал налеты хунхузских шаек на китайскую территорию с целью противодействия белоэмигрантским партизанским отрядам.

В выборе методов работы с хунхузами не стеснялись ни сам Мордвинов, ни другие подобные персонажи. Например, с сентября 1922 по декабрь 1923 года Военным трибуналом НРА расследовалось дело по обвинению видных военных «в истреблении китайского отряда, вместо его разоружения и интернирования».

Тем временем основная часть маньчжурских хунхузов неуклонно занималась привычным приграничным грабежом, в том числе при активном содействии русского населения. Госполитохрана 26 октября 1922 года препроводила в Дальбюро ЦК переписку с Китаем о «зарубежных бандитах». В ней содержались данные о налетах хунхузов, среди которых было много русских и корейцев, на китайскую территорию со стороны ДВР. Это были серьезные эпизоды. Между станциями Вяземская и Бочкарёво на китайскую сторону напал отряд из более чем 100 человек; потеряв в бою с китайцами десятерых, он отступил в Наньшень, где и укрепился.

На уездный город Хулинь напала шайка из 300 хунхузов, в том числе русских и корейцев, от которой удалось отбиться; у более чем десятка убитых были найдены русские удостоверения. Согласно китайскому дознанию, «необходимые ружья и патроны доставлены были [хунхузам] русскими революционерами». К ноябрю 1922 года в Хабаровском уезде действовало несколько шаек хунхузов общей численностью до 150 человек, из которых 20 были русскими и руководили этими шайками.

Зэки – инструмент геополитики

До середины 20-х годов нападения хунхузов на приграничные дальневосточные села были обыденным явлением. Но со временем ОГПУ нашло применение и этим персонажам. Осенью 1929 года, когда разгорелся вооруженный конфликт с Китаем на КВЖД, полпредство ОГПУ по Дальневосточному краю, выполняя директиву Лубянки, сформировало целый ряд смешанных диверсионных отрядов из бывших красных партизан, а также хунхузов и китайских и корейских коммунистов.

При этом в отряды, насчитывавшие от нескольких десятков до сотен человек, нередко включались такие хунхузы, которые отбывали уголовное наказание, – их специально освобождали по инициативе чекистов прокуроры Амурского, Владивостокского и Читинского округов. Эти отряды в июле – ноябре 1929 года совершили немало диверсионных операций в Маньчжурии, включая и разгром белоэмигрантских казачьих поселков в Трехречье (база для частых атак советского приграничья), сопровождавшийся поголовной резней русского населения.

Подробнее читайте: Алексей Тепляков. Красные партизаны на востоке России. 1918–1922: девиации, анархия и террор. 2023 год.